Такси подкатило к вратам замка Роудет, и я легко, как бабочка, выпорхнул из него. Расплатившись с таксистом, я вынул свой чемодан из багажника и спросил привратника:

— А газонокосилка уже прибыла?

— Да, господин, — ответил привратник и сделал движение в сторону замка. — Она на лужайке.

— Хорошо. Запри ее в какой-нибудь сарай, а ключ держи при себе.

— Я понял, господин.

Понятливый привратник направился к газонокосилке, а я направился в замок. Итак, меня пригласила в Роудет моя старая знакомая, Элиза Огайо, на свою собственную свадьбу. Имени избранника она не сообщала, написав: «Это будет приятный сюрприз». Конечно, сюрпризы я не очень любил, потому что часто они заканчивались попыткой меня убить. Как я убедился впоследствии, и этот сюрприз не стал исключением.

У входа в замок ждала приземистая фигура хозяина. Фигура именно ждала, а вот хозяин, курящий трубку и глядящий мечтательно в небо, похоже, никого не ждал.

— Барон Грегори Огайо! — произнес я как можно радушнее.

Барон дернулся и посмотрел на меня мутными глазами.

— А, это ты, Маркус, — проговорил он после короткого молчания. Видимо, склероз его совсем замучил.

— Да, я. Не ждал?

— Не знаю. Элиза всех приглашала. Я только подышать вышел.

— Понятно. А кто уже прибыл?

— Кроме тебя — эта вертихвостка Брайна и Фредди.

Фредди — это племянник барона. В свое время Фредди был изгнан в США из Европы за свои садистские наклонности и поселился там в каком-то городке, название не помню, но дом был на улице Вязов. Про него потом еще целую кучу фильмов сняли — видимо, он поразил местных жителей своим обгоревшим лицом (однажды Фредди поругался с сестрой, но это отдельная история). В общем, если Фредди прибыл, можно было понять плохое настроение барона. Ну не любил он его, не любил.

Я вошел под своды замка и заорал:

— Элиза! Ты где?

По шикарной лестнице, ведущей на второй этаж, спустилась, как с небе на землю, Брайна. Юбка на ней была еще короче, чем память у подверженных амнезии, а вырез на полупрозрачной блузке был длиннее меча тамплиеров.

— Чего орешь? — спросила она, недовольно сморщив носик. — Элиза наверху, на стол накрывает.

— Ясно. А где моя комната?

— Откуда я знаю, что я, прислуга что ли?

И Брайна встала в очень соблазнительную для людей позу — чисто профессиональное явление. Работала эта кукла манекенщицей. Именно у нее первой в истории человечества  ветер поднял юбку на фотографии, и это дало старт особой революции в культуре.

— А здороваться не обязательно? — спросил я.

— Зачем?

Брайна повела плечиками, затем развернулась и зашагала прочь. Я двинулся за ней и вошел в слабо освещенную залу. Мерцающий свет свечей создавал уютную интимную обстановку — как раз такую, в которой приятно делиться воспоминаниями столетней давности и не спеша попивать свежую кровь.

В кресле я увидел развалившегося Фредди, который  через трубочку неспеша потягивал пиво. Отвратительная привычка американских вампиров! Променяли пиво на кровь! Понимаю, что они туда примешивали лейкоцитов, но все же…

— Здорово, Фредди! Как дела?

— И тебе не кашлять! — ответил он и приподнял шляпу.

— Все никак не постираешь свитер?

— А что?

— Ну, на свадьбах как-то положено быть в смокингах там, при галстуках…

— Я тебе не Влад Цепеш или Лестат, чтобы элегантно одеваться. Хожу в том, в чем мне удобно.

— Ну ладно, ладно… А где Элиза?

— Кажется, к себе ушла. Она тут на стол накрывала.

Фредди указал мне на дверь в другом конце зала. Я вышел в нее и оказался в длинном неосвещенном коридоре со множество дверей. «А вот и комнаты для гостей». Я нашел комнату со своим именем и вошел внутрь.

Оглядевшись и оценив спартанскую роскошь обстановки, я поставил чемодан на единственный трехногий табурет, набрал на нем шифр и откинул крышку. Затем я достал из чемоданного чрева брюки, рубашку, запасной плащ, вешалку, компас, тетрадь в клетку, чашку, полузасохший лимон, кусочек мела, четки и, конечно же, подушку, набитую пухом. Ну не мог я спать на жестком!

Итак, разложив все на кровати (на стол не решился — одной ножки не было, и вместо нее прямо на пол навалили стопку книжек), я выглянул в окно и залюбовался природой: скалы, озеро, небо… Никуда не сбежать, не улететь… Замок окаймляла живая изгородь, почти смыкавшаяся у врат. И в эти ворота въезжало с самым наглым видом очередное такси. С заднего пассажирского места вылез высокий чернявый молодой человек, торопливо протрусил к соседней двери и вывел оттуда за руку… Кого бы вы думали? Сибиллу из «Туфельки». Вампирша очаровательно улыбалась, и молодой человек, похоже, был околдован ею. Не он первый, не он последний.

Я вышел в залу и наконец-то увидел Элизу. Она спорила со своей сиделкой-нянькой леди Айреной, которой лет было не меньше, чем комете Галилея. Спор их был беспредметным, как и все 300 лет, пока они знали друг друга.

Я откашлялся. Леди Айрена отпрыгнула в сторону и вцепилась в стену когтями правой руки. Ее лицо исказилось от изумления, когда она увидела меня.

— А ты откуда здесь? — спросила она.

— Ну, во-первых, здравствуйте. Во-вторых, меня Элиза пригласила.

— Да, нянюшка, — сказала Элиза, — я тебе не сказала, но я выслала приглашение и Маркусу.

— Зачем?

— Он мой друг. Однажды он помог моему отцу, я должна его отблагодарить.

Я задумался: когда это я помог Грегори? А, это она, наверно, имеет в виду тот случай, когда Грегори напился до смерти (в буквальном смысле) и люди закрыли его в морг. Я потом тоже проник туда же самым незамысловатыми образом (ногами вперед) и мы сбежали с ним. Потом долго люди говорили про зомби, водящихся в лесу, даже какого-то шамана из Африки пригласили… Он потом с нами ушел, а у меня в королевстве Зимбабве свой агент появился.

— Понятно, — сказала Айрена и уползла. Она любила ползать по потолкам.

— Почему ты ей ногти не подстрижешь? — спросил я. — Она тебе все стены испортит.

Элиза невесело улыбнулась.

— Кто бы мог подумать, что она обратится в аэрокосмическое агентство и сделает себе покрытие для ногтей?

— А, какое Фредди себе сделал, когда в Америку уехал?

— Во-во. Шороху он там навел…

Я улыбнулся.

— Так что за сюрприз ты мне приготовила? Кто твой жених?

— Не все сразу, Маркус! — Элиза улыбнулась, на этот раз радостно и даже кокетливо.

Распахнулись двери зала, и из дальнего конца донесся визг:

— Лиза!

— Сиба! — ответила Элиза визгом той же тональности.

Девчонки бросились обниматься, а я очутился рядом с молодым человеком.

— Ты новообращенный? — спросил я.

Тот нервно сглотнул и сам спросил:

— А вы — настоящий?

— В смысле?

— Настоящий вампир?

— Нет, блин. Игрушечный. Вот на пояснице есть заводка, сейчас покажу.

Молодой человек смотрел на меня круглыми глазами. Я хлопнул его по плечу.

— Расслабься. Я Маркус. Тебя-то как зовут?

— Алек.

— Ну и имечко. Мог бы уж и поменять.

— А… это… поменянное…

— О! Даже знать не хочу, как тебя звали до обращения. Ладно, Алек, пойдем выпьем.

Мы подошли к столу, я разлил кровь по бокалам из графинчика и поставил его обратно в минирефрижератор.

— Твое здоровье! — я отхлебнул добрый глоток из бокала и запрокинул голову, чтобы лучше почувствовать вкус крови.

В люстре отразилось, как Алек пригубил свой бокал, но наслаждение от отличной искусственной крови самого первого сорта захватило меня с головой. Ради этого стоит жить вампиром!

— Привет, Марк! — вывел меня из полусна голос Сибиллы.

Я сконцентрировал на ней взгляд.

— А, это ты…

— Понравилась кровь? Дай мне тоже.

Алек протянул свой бокал.

— Где брала кровь? — спросил я у Элизы.

— Изготовлена по спецзаказу. Не знаю, спроси у Айрены. Она доставала.

Из кармана Элизы зазвучал Элвис Пресли.

— Извините, мне по телефону звонят, — сказала Элиза.

— Это цинизм, — произнес я. — Элвис был без ума от тебя.

— Вот в память о нем и храню эту запись, — ответила Элиза и отошла от нас.

— Алек, чем ты занимаешься? — спросил я.

— Отстань от него, — сказала Сибилла. — Мы в «Туфельке» познакомились, вот я и притащила его сюда. Лиза была не против. А занимается он любовью. Со мной.

Произнеся это, Сибилла утащила бледного Алека и скрылась в другом конце зала, где находился коридор, ведущий в комнаты гостей.

— Маркус, — позвала меня Элиза. — Сейчас приедет моя подруга Катя. Она из России. У нее фамилия Суворова. И она вправду похожа на этого красавчика, что однажды ночевал у меня, пока я жила в Швейцарии. (Элиза недавно переехала из этого дивного края к нам. В годы Мировой войны, когда еще был дефицит искусственной крови, она основала там «Красный крест». Удобно было: и раненых лечила, и избытки крови продавала. Большие деньги заработала, вот и замок этот прикупила…). Встреть ее, пожалуйста, она ничего тут не знает.

— Хорошо, — ответил я. Что я еще мог сказать?

***

Барон уже испарился, и у врат стоял один привратник.

— Приветствую, господин, — поклонился он.

— Здоровались уже. Тебя как зовут?

— Оскар.

— Давно тут служишь?

— 50 лет.

— Надоело?

— До смерти.

— Ну, смерть тебе не грозит… Через сколько лет тебя примут в Сообщество?

— Еще через 50.

— Так ты новообращенный! Совсем младенец…

Оскар грустно вздохнул.

— Не переживай, малыш. Потом ко мне придешь, будешь помощником.

— Правда?

— Я свои слова на ветер не бросаю. Если сегодня жив останешься.

Оскар удивился:

— Что вы имеете в виду?

Я ответил, оглядывая горизонт:

— Сколько всего человек будет в замке?

— 12.

— Ничего не напоминает?

Оскар подумал.

— Нет.

— Ну и ладно. Сразу видно, что Агату Кристи не читал.

В двери замка влетел джип с громкоговорителем на крыше. Из него полился бодрый марш-полонез и раздался счастливый голос:

— Внимание, внимание. дамы и господа! Когда пройдем остолбевание, валите все сюда!

— Бобби, — мрачно сказал Оскар.

— Бобби, — мрачно подтвердил я.

Бобби был кошмаром всех свадеб. Этот сумасшедший ди-джей умел превратить любое торжество в настоящую вакханалию не хуже Навуходоносора в Вавилоне. К тому же, он посвятил свою жизнь изучению и заучиванию анекдотов, и знал все анекдоты на свете. Одно время он неплохо подработал на радио в России, но пришлось его оттуда увести. Он подружился с неким Виктором, который оказался тайным агентом Инквизиции и издавал там книги, в которой в зашифрованной форме изложил все знания, который получил от Бобби. (Бездарная фраза, но я промучился над ней подобно Обломову из одноименного романа, и, подобно ему, решил оставить как есть. Понятно же!).

Из бойницы высунулось лицо леди Айрены.

— Убавь свою музыку, чучело! — крикнула она и скрылась.

— Сама чучело! — ответил громкоговоритель на весь замок, и мы с Оскаром прыснули.

Бобби выскочил из джипа — точнее, плюхнулся — и полез ко мне обниматься и челомкаться.

— Где Элиза? — спросил он после окончания процесса чмоканья.

— Там, — махнул я рукой в сторону замка.

— А поконкретнее?

— А у чучела уточни! — съязвил Оскар.

Бобби было направился к джипу, но я его остановил и сказал:

— Да в зале она, где же ей еще быть?

Едва Бобби скрылся за дверями, как рядом с джипом притормозил огненно-алый байк образца 70-х. На нем восседала девушка, до шее затянутая в латекс и кожу. На голове у нее находился рогатый шлем, спертый, судя по всему, у Вильгельма Телля (либо из музея скандинавской истории). Единственное, что не вписывалось во внешность валькирии — японские сюррикены, привинченные к дискам колес. О том, что подъехавший субъект — девушка, можно было догадаться по ярким губам субъекта и типичными бугорками пониже шеи, но повыше живота.

— Это, похоже, и есть Катя Суворова, — сказал я Оскару. — Рот закрой.

Катя Суворова, сняв шлем, соскочила с байка и сделала реверанс.

— Я Маркус, — сказал я. — Я близкий друг Элизы. А вы, видимо, Катя.

— Да, я Катя. А где Лиз?

— Пойдемте, я вас провожу.

Я подал Кате руку, и она с видимым удовольствием облокотилась об нее. Оскар провожал нас завистливым взглядом, и я ему подмигнул на прощание.

***

— Итак, Элиза, мы все собрались, нет лишь твоего жениха, — произнесла Катя, когда все расселись за столом.

Не хватало лишь Оскара — он колдовал на кухне, и Бобби — он возился с аппаратурой, устанавливая колонки и проигрыватель в нише напротив окна.

— Да я ему звоню, а он трубку не берет! — уже почти плача, говорила Элиза.

— Я говорила, что Сэм тебе — не пара! — зашипела леди Айрена.- Почему ты не слушаешь меня! От этих тореадоров ничего хорошего ждать не приходится.

— Сэм — тореадор? — удивленно приподняла брови Катя. — Почему ты не говорила об этом? А вдруг его бык убил.

— Так убил, — рассеянно сказала Элиза, что-то строча в телефоне. — Пришлось обратить красавчика…

— Так он новообращенный? — изумилась Айрена.

— Нет. Двести лет назад я его обратила. И мы с ним столько времени не виделись. И вот случайно встретились в кинотеатре в Риме на премьере этой комедии, «Саги» про девочку и вампира. И искра, как говорил наш Ленин, возродила пламя.

— И я не знала. — укоризненно сказала леди Айрена.

— Ты моя нянька, а не моя сиделка. Тебе не обязательно все знать.

— Девочки. не ссорьтесь, — сказал Фредди. — Нет ничего хуже бабьего визгу.

Айрена и Элиза накинулись на Фредди, и я воспользовался этим, чтобы выскользнуть из зала. Пока собирались гости, я изучил замок и наметил основные ходы-выходы. До своей комнаты я добрался достаточно быстро, захлопнул дверь и внимательно огляделся. Компас, как я и думал, пропал. Я подошел к подушке и распорол ее. Вылетевшим пухом я набил карманы, затем выглянул в окно. Во двор замка въехала потрепанная «Мазда», из нее вышел коренастый человек типично испанской внешности: с бородкой, жгучими бровями и черным пронзительным взглядом.

«Вот и последний гость, и представление скоро начнется. Вот только кто его начнет?»

***

Когда я вернулся в залу, охи и ахи по поводу наконец-то объявившегося Сэма-испанца окончились. Гости уже готовились пить за здоровье жениха и невесты, ждали только меня.

— Ты где был? — шепнула Сибилла.

— Воздухом подышать ходил.

— Ясно.

Затем Сэм и Элиза друг друга поцеловали и понеслась традиционная вампирская свадьба с кровью и пивом, рок-музыкой и Бахом, фейерверками и салютами, «бородатыми» анекдотами Бобби и ворчанием старой девы Айрены, избитым Фредди и абсолютно обнаженной Брайной…

***

Утром я обнаружил себя в своей комнате. Голова болела нещадно. «Проклятие… Где это я так надрался?». Во рту был противный привкус чего-то непонятного. Я сплюнул в чашку и добавил туда выжатого лимонного сока. Так я и знал. Кровь была отравленной. Сколько времени мы пролежали без сознания? Я, пошатываясь, подошел к окну. Живая изгородь перед въездом во двор замка сомкнулась. Мы оказались в круге. Взаперти. В ловушке.

***

Я, покачиваясь, как юнга на «Летучем голландце», выскользнул за дверь. В коридоре по-прежнему было хоть глаз выколи, но я добрался до двери, ведущей в залу, и вошел внутрь. Зала была пуста, только в углу в кресле притулился Грегори Огайо, бестолковый папочка невесты. Похоже, он так нажрался, что выйти, в отличие от меня, не мог. Я доковылял до Грегори и произнес:

— Грег, у тебя есть выпить? Башка раскалывается.

Но старый барон хранил мертвое молчание.

— Ты помер что ли? — съязвил я и развернул Грегори. Оказалось, что да.

Из груди Грегори торчал осиновый кол. В руках у него находилась записка: «Все во имя дочери. Элиза, ты должна меня понять».

— Старый балбес, — в сердцах произнес я.

Из-под потолка свалился Фредди. Он грохнулся прямо на стол в груду посуды. Он был несусветно пьян.

— Фред, — позвал я, — Фред!

— А? — поднял он лохматую голову.

— Все по привычке дрыхнешь вверх ногами.

— Ага, Грег!

— Я не Грегори, я Маркус!

— Какая разница? — Фредди уронил голову и захропел.

— Существенная, — сказал я угрюмо. — Он мертв, а я нет.

***

— Итак, что мы имеем, — проговорил я, резюмируя. Полупьяные и полусонные вампиры сидели кучкой на полу около окна и взирали на меня такими глазами, словно я нещадно пытал каждого из них лично и коллективно, и не первый день и не в последний раз. — Нас 12 вампиров в замке, считая меня и труп Грегори. За пределом замка — замкнутое кольцо из живой изгороди, а внутри замка — идиот-привратник, который оставил мою газонокосилку на той стороне.

Оскар что-то вякнул, но я не обратил на его слова ни малейшего внимания.

— А еще у нас есть труп и есть его убийца. Причем убийца настолько хорошо знал Грегори, что смог уговорить его принять сон и ждать Великого Воскресения. Причем этот убийца инквизитор, и кто-то очень помог ему. Причем, этот инквизитор оконченный дурак, либо смертник, либо кто-то его захотел подставить.

Что-то вякнула Элиза, но я тоже не обратил на нее внимания. Ее муж с подбитым глазом (именно он бил Фредди, а вот кто бил его, я вспомнить не мог) лежал рядом лицом вниз и не вяказ..

— Но вам повезло, что рядом с вами есть вампир-детектив с 400-летней практикой. Я обязательно найду убийцу и сообщу о нем инквизиции.

Что-то вякнула Сибилла. Что-то вякнул Алек.

— Вас двоих я прошу ко мне в кабинет, — сказал я.

— Я не могу, — ответила басом Сибилла.

— Лучше и не надо, — произнес я, подумав. — Тогда Алек.

Алек попытался встать, но не смог. Я подхватил его, перекинул через плечо и отнес к себе в комнату.

***

— Так когда ты познакомился с Сибиллой?

— С Сибой? — спросил Алек. — Кажется, неделю назад.

Он сидел на единственном табурете прямо под окном. Из круглого окошка на него падал свет, и его бледная кожа в лучах восходящего солнца слегка светилась.

— Подойди ко мне.

Алек встал и вышел из солнечного круга. Я подскочил к нему сзади и обхватил за шею.

— Давно ты пудришь мозги Сибилле? Давно тебя завербовали?

— Кто? Чего? Ты о чем? — переполошился Алек.

— Давно ты работаешь в Инквизиции?

— Ты с ума сошел? Я не знаю никакую Инквизицию.

— Я обратил внимание, как ты пьешь кровь. Когда я налил тебе в первый раз, ты слегка пригубил, а потом отдал стакан Сибилле. И на празднике ты все время бухал с Фредди, а он, как известно, пьет пиво, перемешанное с кровью. Тебе можно было пить только пиво, не обязательно мешая его с кровью. И круг света тебя не останавливает.

Я оттолкнул Алека на кровать.

— Разве ты не Инквизитор? — спросил я, грозно нависнув над парнем.

Алек вынул из-под одежды кол и молниеносно вонзил его мне в грудь…

***

— Хорошая попытка. Но на вампиров старше 50 лет это не действует, — сказал я, вытаскивая деревяшку из груди.

Алек сорвал с груди серебряный крест и швырнул его в меня со словами: «Изыди!».

— А серебро не действует на вампиров старше 100 лет. Чему вас там в академиях ваших учат? Ты еще святой водой меня полей, хочешь, принесу?

На лице у парня был написан ужас.

— А ты думал о том, что идешь в логово вампиров?

— Меня спасут, меня спасут! — зашептал он.

— Кто тебя спасет, ненормальный?

Я рывком поставил Алека на ноги и сказал:

— Будешь сидеть тихо, не трону. Я даже спасу. Я знаю, что это не ты убил Грегори…

— А… Откуда?

— Тебя подставили, парень. Кому-то очень мешал старый барон, и его убрали. А тебя заслали сюда, замок заключили в круг — и все для того, чтобы тебя рано или поздно (скорее, рано) разоблачили и убили. А настоящий убийца окажется на свободе, когда круг все же разомкнут.

— Ты меня не убьешь?

— Зачем? Если я тебя убью, то это будет значить, что ты — убийца. А мне нужно вычислить настоящего киллера и выяснить, что к чему. Теперь послушай сюда. Никто не должен знать, что ты — человек. Тебе повезло, что тебя не обнаружили с самого начала. Наверно, все дело в твоем плаще.

— Да.

— Но он выдохнется, и скоро ты перестанешь пахнуть как вампир. Вот, возьми мои вещи.

Пока Алек переодевался, я стоял у окна и прикидывал, как далеко до моей газонокосилки.

— Мы, вампиры, не можем выйти за пределы круга. Ты вот сидел в круге света, а потом из него благополучно вышел. Я еще заметил это в зале, когда ты пил кровь. Ты стоял прямо под люстрой в освещенном круге. Слава Владу, наши вампиры не очень наблюдательны.

— А можно мне уйти? Я же могу убежать за изгородь…

— Можешь. Потом ты так и сделаешь и газонокосилкой уберешь изгородь. Она пока не заросла, там в основном трава и мелкие ростки. Но сейчас ты не должен уходить, так как нужен мне. Спрячься в соседней комнате и слушай, как я буду разговаривать. Если ты поможешь мне в расследовании, я возьму тебя в ученики. Хотя они мне ни к черту, но тебя кто-то «подсидел» в вашей конторе…

Алек повесил голову.

— Сначала пройдемся по комнатам. Видишь распоротую подушку?

— Да.

— Я вынул из нее пух и всунул пушинки на верх всех дверей замка. Теперь мы сможем узнать, какие двери открывались.

— И что нам это даст?

— Само по себе — ничего. А вот вкупе с остальными фактами может дать очень многое.

***

Результаты обхода показали, что не открывались двери комнаты Грегори — значит, он так и не вернулся к себе после пьянки, и кто-то его зарезал прямо так, может быть, даже на глазах у всех. Не входил в свою комнату и Фредди — он дрых прямо под потолком. Пух лежал нетронутым на двери комнате леди Айрены, Сэма и Бобби. Еще надо было бы проверил Оскара — но его комната была на другой стороне замка.

Я вернулся в залу и позвал Фреда. Тот уже был вооружен бутылкой пива и быстро приводил себя в порядок с помощью этого орудия. Сэм все еще лежал на полу, и никто, даже Элиза, не делали попытки его разбудить. Молодая жена сидела в углу с бокалом крови и ныла: «Ну почему все болит».

— Что ты помнишь? — начал я допрос.

— Помню, что меня били.

— А кто?

— Этот красавчик-Кортес. Я его тоже, кажется, бил.

— Нет, его бил не ты. А стукнул он тебя из-за того, что ты начал рассказывать небылицы о прошлом Элизы.

— Это не небылицы!

— Я знаю. Но это неважно. Почему ты остался спать в зале?

— Мы поспорили с леди Айреной, что я тоже могу ползать по потолку?

— И пополз?

Фредди развел руками.

— В трезвом виде я бы не решился. А так нацепил свои когти и полез наперегонки.

— Все ясно. И заночевали вы там вдвоем?

— Наверно. Не помню.

— Ладно, иди. Позови Сибиллу.

***

— Как ты познакомилась с Алеком?

— Он пришел в клуб и танцевал один. Я еще запомнила, что он шарахался от всех девочонок, особенно от наших близняшек. А потом он меня снял.

— Ему кто-то тебя подсказал или…

— Или… Он сразу назвал мое имя. Я решила, что он пришел в клуб только для того, чтобы переспать со мной. А танцевал для вида.

— И ты в него влюбилась?

— Он мне симпатичен. К тому же… Есть в нем что-то необычное.

— Ясно. А что ты помнишь из вчерашнего?

— Помню, как Сэм побил Фредди.

— А еще?

— Помню, что Бобби и леди Айрена поссорились. Айрена вообще плохо с кем ладит.

— А что с Грегори?

— Он все сидел в своем кресле, сколько помню. А! Еще к нему Катя приставала, сидела на нем полуголая, а он к ней даже не притронулся.

— Все ясно. Позови Катю.

***

— Катерина Суворова, тебя обратила Элиза в России 200 лет назад, почти одновременно с Сэмом.

— Да, было дело.

— Ты не встречалась с Сэмом до того, как Элиза познакомилась с ним?

— Конечно, встречалась. И не просто встречалась. Мы жили с ним лет 30 вместе.

— А почему ты в тот вечер приставала к Грегори?

— Что значит: «приставала»?

— Мне сказали, что ты сидела на нем без одежды…

— И что? А вдруг мне было жарко?

— Сэм тебе изменял?

— Нет. А что?

— А он тебя любил до сих пор? Давно ты с ним порвала?

— Более 100 лет назад.

— Понятно. А что ты еще помнишь?

Катя подумала.

— Как Фредди били. И как леди Айрена с Бобби поругалась.

***

— Бобби, ты знал Катю?

— Почему я должен был ее знать?

— Вы оба из России.

— Россия большая.

— Ясно. Почему ты поругался с леди Айреной?

— С этой каргой? Она хотела Брамса, а у меня был только Бах. Она хотела Пресли, а это было бы невежливо по отношению к Элизе. Вот я с ней и цапался. Ты сам что ли не помнишь? Ты же рядом был, когда они наперегонки с Фреддом наверх полезли? А нет, ты с Брайной ушел… А хочешь я тебе анекдот расскажу? Летели в самолете человек, вампир и оборотень…

***

— Дорогуша, Маркус!

— О, Брайна! Говорят, мы с тобой уединялись?

— Было дело.

— И… Где мы уединялись?

— Ты ничего не помнишь?

— Нет.

— Жаль. Мы с тобой были здесь. Ты мне еще тетрадку подарил.

— Тетрадку? Зачем?

— Откуда я знаю? Подарил — я и взяла.

— А где эта тетрадка сейчас?

— У меня, наверно.

Я почесал голову.

— Ну ладно. Принесешь?

— Что?

— Тетрадку.

— Ах да, конечно!

— Кстати, ты не помнишь, что делала Катерина?

— Пыталась соблазнить Грегори. Только он не проявил энтузиазма. Даже рук не поднял.

***

Оскара и Айрену я допросить не успел, потому что ко мне прибежала Элиза с заплаканными глазами:

— Сэм мертв! Сэма убили! Сэм уснул!

***

Сэм лежал на полу, только его руки были раскинуты. Из его шеи торчал едва заметный серебряный сюррикен.

— Отравили, а ослабленный организм добили серебром, — констатировал я.

Алек выглянул из-за моего плеча.

— Итак, мы имеет не один труп, а два, — сказал я. — Теперь все покиньте зал и запритесь в комнатах. Никого не пускайте! Алек, останешься здесь.

Все разошлись, недовольно поглядев на нас двоих. Элиза хотела было остаться, но я заявил:

— Слезами горю не поможешь. Твоего мужа и твоего отца не воскресить. А вот убийцу найти надо.

Элиза подчинилась и убежала, все в слезах. Я проверил запоры на дверях, затем вернулся к трупу Сэма.

— Итак, Алек, нам нужно подвести итоги. Ты кого-то подозреваешь?

— Фреда.

— Почему?

— У него был мотив. Он не очень любил своего отца и вполне мог его убить. А потом он поссорился с Сэмом и отомстил ему.

— Мотив есть. Но не станет же он воплощать свой злобный замысел прямо на свадьбе собственной сестры, логично? Он мог убить Грегори в любое другое свободное время. К тому же, ссора, даже по пьяному делу, редко приводит к смертоубийству в среде вампиров. Ты мыслишь как человек, забывая, что и жертва, и убийца — вампиры. Чтобы нас убить, надо, чтобы вампир сам захотел, чтобы его убили (еще одна корявая фраза, но об Обломове я уже писал). Понимаешь — Грегори и Сэм сами должны были хотеть умереть. И если Грегори еще можно было уговорить — помнишь записку? это может быть зацепка — то вот насчет Сэма я сомневаюсь. Именитый вампир на пороге новой жизни… Если только…

— Что? — Алек смотрел на меня с озадаченным видом.

— Если только Сэм не был новообращенным.

Я вынул сюррикен из шеи Сэма и проговорил:

— Где-то я его уже видел… Кстати, ты не видел моего компаса?

— Нет. А что?

— Кто-то взял его, когда я приехал.

— Зачем он кому-то?

— Компас круглый. Все вампиры бояться круглого. Убийца мог забрать компас и пугать им кого-то.

— Ну ты же не боялся…

— А вот новообращенные приходят от него в ужас.

***

Элиза сидела у себя в комнате. Я, конечно, понимал, как ей тяжело — сразу лишилась и отца, и мужа, но я был обязан ее допросить.

— Элиза, зачем ты скрыла, что Сэм — новообращенный? И еще подговорила Катю, чтобы она соглала мне. Мне хватило только одного вопроса, чтобы выяснить, что она никогда не знала его. Сто лет тому назад, когда она якобы встречалась с Сэмом, ты основала Красный Крест, и она была твоим активным помощником. Катя никак не могла быть с ним знакомым…

— Я боялась гнева отца. Да, я обратила Сэма незаконно. Потому и хотела его женить на себе. Потом бы ему ничего не угрожала.

— Давно он погиб?

— Год назад.

— А, этот тот самый знаменитый тореадор Сэмюэль Саавера, который…

— Да, он.

Я присел рядом с Элизой.

— Кто еще знал, что он новообращенный?

— Только Катя.

— Понятно. И только?

— Я больше никому не говорила.

Я почему-то вспомнил байк Кати. И… сюррикены на его дисках. И тут все встало на свои места.

— Так, Элиза, а где Фредди?

— Вроде бы у себя.

— Позвони ему, пусть выйдет во двор.

***

Во дворе я нашел Оскара. Он сидел около фонтана и грустно глядел на его поверхность.

— Привет, Оскар! — крикнул я.

Вампир дернулся и повернулся ко мне.

— Чего пугаешься?

— Голова болит. С чего мне пугаться?

— Ты хоть в курсе, что в замке два трупа?

— Знаю. Мне леди Айрена сказала.

Я кивнул.

— Слушай, все времени не было спросить. А почему ты газонокосилку убрал в дальний склад?

— Вы же мне сами приказали.

— Я думал, ты поближе положишь.

— Да я затащил ее вон в тот сарайчик, а мне Айрена сказала, что он будет там мешать. Вот я его и перетащил. Погодите, так вы знали, что у нас будет убийство? Поэтому вам нужна была газокосилка? Сейчас бы мы сбежали от убийцы? — Оскар посмотрел на меня круглыми глазами.

— Да, знал. Еще с первых секунд, когда осматривал прошлогодние и нынешние фотографии этого места . Я заметил изгородь.

— А, эту изгородь Элиза велела посадить. Ей леди Айрена посоветовала.

В этот момент меня окликнул Фредди.

— Твой когти далеко? — спросил я.

— А зачем они тебе?

— Хочу полазить по замку. Решил свои навыки в скалолазаньи проверить.

— Ты серьезно?

— Серьезней некуда.

— Пошли.

***

Нацепив когти, я под пристальным взглядом Алека и Фредди полез под купол зала. Я старался попадать в те самые отверствия, которые проделали Айрена и Фредди, залезая наверх в процессе спора. На самом верху я обнаружил перекладину со следами когтей — именно на ней уснул Фредди. А куда делась Айрена? По потолку шла еще одна цепочка отверстий — к узкому окошку. Оттуда — вниз, к стоящим во дворе джипу и байку Катерины. С диска байка был срезан когтями один из сюррикенов.

***

— Итак, присутствуют все, кроме Оскара и Айрены, — сказал я. — Оскар пытается справиться с депрессией и головной болью, а где Айрена?

— Ее тоже убили? — спросила Брайна.

— Очень смешно. Конечно, нет. Скорее всего, она давным-давно сбежала.

— Но как? Выходы закрыты? — спросил Фредди.

— Для того ей и нужен был компас. Здесь есть подземный ход. Он спрятал под плитой, над которой построен сарай. Ориентируясь по карте и с помощью компаса, она вполне могла выбраться и уже докладывать заказчику о выполненной работе.

— Но почему ты решил, что убийца — Айрена? — спросила Элиза.

— Во-первых, у нее есть мотив. Это ревность. Да, она ревновала тебя и к отцу, и к брату, и к будущему мужу. Помнишь, из-за чего ты поссорилась с Фредди и почему он уехал?

— Из-за Айрены. Фредди сказал, что она поглядывала за тобой и докладывала обо всем отцу. Ты в отместку облила его кислотой.

Фредди коснулся своих шрамов.

— Было дело, — сказал он.

— Итак, Айрена решила убрать и твоего отца, и твоего мужа, надеясь, что ты впадешь в депрессию и тебе понадобиться ее помощь. Твоя свадьба ее спровоцировала. Далее, она узнала, что Сэм — новообращенный (в толпе раздались возгласы, но я поднял голос), следовательно, его ищет Инквизиция. Тогда она пошла к твоему отцу. Популяция вампиров, согласно Кровному договору, должна оставаться на одном уровне. Значит, вместо Сэма должен был умереть кто-то иной. Поэтому Айрена предложила умереть твоему отцу, чтобы ты была счастлива. Тогда Инквизиция осталась бы довольна. Грегори согласился. (Элиза залилась слезами, Фред принялся ее утешать.) Он составил записку. И во время свадьбы позволил себя убить. Затем, после драки Фредди и Сэма, Айрена поспорила с Фредди и полезла с ним на потолок. Оставив его наверху, она уползла к байку Кати, спилила сюррикен и втихаря зарезала Сэма. Таким образом, она попыталась подставить Катю.

— А почему мы все отравились? И откуда Айрена узнала, что Сэм — новообращенный? Кроме Кати, этого никто не знал.

— Ты забываешь, Элиза, что ты всецело доверяла своей няньке. Именно она планировала свадьбу. Именно она посоветовала тебе засадить изгородь. Именно она заказывала кровь. И ты могла ей рассказать о Сэме, даже не подозревая об этом. Ты же не обращаешь внимания на кошку, когда разговариваешь с кем-нибудь по телефону? Вот так ты и не обращала внимания на Айрену. А она все знала.

Я не стал говорить о том, что Инквизиция решила подослать своего агента, чтобы замести следы Айрены. Представьте, что было бы, если бы вампиры узнали о том, что среди них человек, и этот человек — Инквизитор? Естественно, на него бы повесили убийства, а Айрена осталась бы со своей воспитанницей. Интересно, где она теперь?

***

Мы покинули Роудет через подземный ход. Оскар печально помахал нам рукой и остался приводить замок в порядок. Скоро должны были прибыть наши из похоронного агентства и зафиксировать факт смерти двух вампиров.

— Грегори мертв, и Сэм тоже, — сказал я Алеку. — Тебя кто-то попытался подставить, и тебе не резон возвращаться к своим. Я предлагаю тебе стать вампиром — как раз есть одно место.

— Не знаю. Мой мир разрушен. Я узнал, что те, кому я доверял, меня предали. И я хочу узнать, кто это.

— Хорошо. Я буду добиваться того, чтобы тебя обратили. А тебе предлагаю сейчас вернуться к своим и доложить, что задание выполнено и Грегори мертв.

— Зачем?

— Это собьет с толку тех, кто пытался тебя убить. У тебя будет время, чтобы их вычислить. За это время их вычислю я. А ты теперь — мой ученик. Невинный Инквизитор. Этот нонсенс!