1.

Что самое интересное, я даже не удивился, когда утром 20 сентября мне по телефону сообщили о побеге сестры из сумасшедшего дома. Всё-таки, мы оба авантюристы и в нас течёт одинаковая кровь, пусть я не схожу с ума, как она.

В общем, мне, как единственному родственнику, надлежало явиться в сумасшедший дом города Каблукова, откуда был совершён побег, чтобы забрать её вещи, а также ответить на вопросы следователя. Я, конечно, ума не мог приложить, чем я мог помочь расследованию обстоятельств побега, ибо жил безвыездно уже пять лет в другом городе, за добрую сотню километров от Каблукова.

Но приехать следовало. Посему, вздохнув и выкурив три сигареты, я позвонил в редакцию, где работал журналистом, и сообщил о неприятном происшествии. Мой редактор понял меня, и я был отпущен.

Вечером я приехал в Каблуков и провёл ночь в единственной гостинице города с многообещающим названием «Остров Аполлона», которое оказалось донельзя лживым – гостиница была третьесортной.

Когда я вошёл в холл гостиницы, управляющий, увидев меня, расцвёл, как подснежник при первом солнышке, и спросил иронично: «Нагулялись?». Я что-то буркнул в ответ и потребовал номер. Меня тут же отвели в комнату на втором этаже.

Наутро в скверном расположении духа я покинул отвратительное заведение и  направился в другое место, которое тоже не приводило в восторг, – в психбольницу.

Я долго звонил в звонок у ворот, пока сонный мужской голос не соизволил ответить через стену:

– Чего звоните? У Вас назначено?

– Ну как бы да, – промолвил я. – Зовут меня Еллий Велизаров…

– Эко Вас, – сочувственно сказали за забором. – Вы сюда по делу или просто так?

– По делу, – раздражился я. – У меня сестра здесь лежала. Она сбежала недавно, Алла Велизарова её зовут…

– А! – понял, наконец, говоривший, и ворота раскрылись.

Как выяснилось, со мной говорил широкоплечий малый с добродушным, чуть наивным лицом. Он проводил меня в здание больницы, а там по коридорам к главврачу.

По пути широкоплечий малый таинственным шёпотом сообщил мне, что главврача зовут Аделаида Викторовна, что ей 26 лет, что она не замужем, что она часто остаётся здесь ночевать и ещё кучу разных подробностей, например, что она красит волосы в рыжий цвет, а настоящий цвет волос у неё – серый, как у мышек.

И действительно, главврачом оказалась симпатичная девушка с рыжеватыми волосами и припухлыми губами.

– Здравствуйте! – улыбнувшись, сказала она таким тоном, словно мы были сто лет знакомы. – Так это вы – Еллий Велизаров. Знаете, очень неожиданно! Одну минуту, я найду дело Аллы.

Я кивнул, сглотнув. Широкоплечий малый хлопнул дверью, уходя, я сделал шаг навстречу главврачу и поморщился: под ногой так противно, что даже заныли зубы, скрипнула половица.

Аделаида Викторовна, улыбнувшись, грациозно поднялась из-за стола и шагнула к шкафу, на полках которого находились увесистые личные дела. Найдя дело моей сестры, она с размаху шлёпнула им об стол, и от этого звука я даже вздрогнул.

– Она сбежала два дня назад, 19 сентября, – проговорила едва слышно Аделаида Викторовна и при этом нервно сжала пальцы. – Это случилось в 4 часа утра. В это время у нас обычно бывает обход больных, и, очевидно, Алла смогла улизнуть, пока дежурная медсестра была в другой палате. Дело в том, что один из наших пациентов, которого уже осмотрели, почему-то разбушевался, и два санитара вместе с медсестрой побежали делать ему укол. Он всё кричал: «Вот он, огненный человек пришёл! Держите огненного человека, держите!». Похоже, выбежав на этот крик, наша дежурная забыла запереть дверь палаты Аллы, и Ваша сестра сбежала. В 4.30 была пересменка, открывали наружные двери, и Алла смогла в это время покинуть здание больницы. Она пряталась вон в тех кустах… – Аделаида Викторовна указала рукой на окно, и я, приглядевшись, увидел около забора довольно-таки густые заросли какого-то лиственного кустарника. – Там мы нашли завязку с её халата. Но вот куда она делась дальше – ума не приложу. Это очень, очень странный побег. Никогда раньше такого не было.

Аделаида Викторовна тяжело вздохнула, и мне захотелось её обнять. Переборов в себе это чувство героическим усилием, я хрипло произнёс:

– Понятно. То есть, ничего не понятно. А какие ещё были странности?

– Наш санитар утверждает, что видел кого-то у рубильника, но этот некто исчез, растворился в воздухе прямо у него на глазах. Но мы думаем, ему привиделось от переутомления.

– Какого рубильника? – спросил я.

– Понимаете, под лестницей на второй этаж у нас располагается электрический щиток. В 4.30, во время пересменки, погас свет. Может быть, его специально отключили, а может быть, это был простой перепад электричества – я не знаю.

Я хмыкнул и сказал:

– Всё это, конечно, в высшей степени странно. Но Вы позволите забрать мне вещи Аллы?

– Конечно, конечно! – поспешно сказала главврач и зарделась. – Вас затем сюда и вызвали. Следователь с Вами ещё не говорил?

Не в силах что-либо вымолвить (так как я был поражён её смущённым видом), я помотал головой.

– Ясно, – ещё раз вздохнув, промолвила Аделаида Викторовна. – Вот, поставьте подпись здесь!

Она протянула мне какой-то листок и ручку. Выйдя из оцепенения и быстро пробежав глазами листок, я понял, что это – ведомость, в которой был зафиксирован факт передачи вещей моей сестры Аллы Велизаровой её ближайшему родственнику, то есть, мне, Еллию Велизарову. Я взял ручку левой рукой и расписался, пояснив:

– Я левша.

– Я знаю, – сказала Аделаида Викторовна.

Я с удивлением поглядел на неё, но она невозмутимо взяла у меня и ведомость, и ручку, и я решил, что ослышался.

На выходе я получил вещи Аллы – две мятые ночные рубашки, зубную щётку, исцарапанный кубик Рубика (откуда он взялся – я и понятия не имел) и книжку огромного формата с большими буквами и красочными картинками. С потёртой обложки радостно улыбался какой-то молодой тип со шлемом на голове, напоминающем кастрюлю, и в надетых на босу ногу крылатых сандалиях. Это были «Древнегреческие мифы». Хмыкнув, я уложил сии вещи в дипломант и хотел уже направиться в милицию к следователю, как вдруг меня схватила за локоть престарелая санитарка и конфиденциальным тоном сообщила:

– Вас тут видеть хотят, да-да, именно Вас!

– Кто же? – спросил я, вздрогнув. – Больные что ли?

– Нет-нет! – закрывая свой рот руками, зашептала санитарка. – Сестра одна, сестра!

– Что-то много слишком сестёр, – пробурчал я, но направился вслед за санитаркой, пытаясь унять биение сердца.

Санитарка привела меня сначала на кухню, а оттуда в какое-то подсобное помещение. За столом, напоминающим стол завхоза советского периода, сидела бледная девица с чёрными волосами. Казалось, она вот-вот расплачется.

– Вы пришли! – воскликнула она и вскочила с места. – Слава…

– Тихо, не кричи! – строго сказала санитарка. – Он ненадолго, ему торопиться надо.

– И никуда мне не надо! – возмутился я. – Я свободный человек, и сам решаю…

– Нет времени! – воскликнула бледная девица. – Слушайте! Сестра Ваша сейчас далеко отсюда, она на острове Аполлона, это в Тихом океане.

– Никогда не слышал о таком!

– Мало кто слышал! – пробормотала санитарка и вдруг сунула мне в руку скомканную бумажку. – Это билет в один конец, как раз до острова. Самолёт отбывает через полчаса, другого не будет две недели.

– Но мне надо к следователю! – воскликнул я. – И вообще, почему билет в один конец? И кто вам его дал?

– Этого не велено говорить, – промолвила санитарка с мрачным видом.

– Обратно Вы вернётесь другим путём, – сказала девица. – Пожалуйста! – она сделала умоляющее лицо. – Вы должны успеть! От этого зависит жизнь Вашей Аллы!

– А что это за остров? И кто Вы такие?

– Нет времени! – отмахнулась санитарка.

– Мама! – прикрикнула девица. – Я объясню. Мы Ваши друзья, и друзья Вашей Аллы. Завтра – 22 сентября, и в этот день решится многое. Наша планета вступает в другую фазу развития, и только Вы можете определить, в какую именно. Кто будет править следующий цикл – Вы или он…

– Бред! – сказал я и отбросил билет. – Может быть, вы не санитарка и медсестра, а больные? Признавайтесь!

– Нет, мы не больные! Умоляю Вас, заклинаю Вас, верьте нам! Верьте!

Девица рухнула на колени. Я отшатнулся к двери. Санитарка схватила билет и снова сунула мне его в руку.

– А ну на выход! – гаркнула она. – У входа ждёт такси, оно довезёт Вас до аэропорта! Если не поедете, мои люди доберутся до Вас и убьют Вас!

Теперь мне стало всё понятно. Это обычный шантаж. Сейчас меня кто-то увезёт на необитаемый остров и будет что-то требовать… Интересно, кто? Неужели в одной из последних статей я о ком-то не так, как надо, выразился? Кто хочет поквитаться со мной? Свищев? Ритин?

– Ладно, ладно! – крикнул я, схватил билет и бросился вон из комнаты.

– Найдите на острове Афоню и скажите… – Донеслось мне вслед, но я не расслышал толком.

Выбежав из ворот, я и вправду наткнулся на такси. Оттуда вылез такой верзила и так недвусмысленно указал мне на дверь, широченно улыбаясь, что все мысли о побеге покинули мою голову. Через час я летел в небольшом частном самолёте навстречу своей неведомой судьбе, на остров Аполлона, и гадал о совпадении названия острова и названия отеля – случайность или нет?..

2.

Я задремал под мерный шум двигателя. Неожиданно меня затрясли за плечо. Я открыл глаза и вскрикнул. На меня смотрело странное существо с металлической головой и выпученными прозрачными глазами, внутри которых было ещё по глазу. Существо трясло меня за плечо и мычало. Постепенно я сообразил, что это второй пилот в шлеме и в очках. И он не мычал, а говорил:

– Пора прыгать! Проснись! Прыгать пора!

– Куда прыгать? – стуча зубами то ли от холода, то ли от страха, спросил я.

– На остров! Прилетели уже!

Пилот протянул мне какую-то сумку.

– Прыгать? – завопил я. – Я отказываюсь!

– Нечего отказываться! Погода не лётная, мы не сядем! Надевай парашют!

– Вы, значит, не сядете, а мне, значит, прыгать? – с сарказмом спросил я.

Через пять минут я уже летел вниз и вспоминал все молитвы, какие знал. Выяснилось, что знал я их немного…

А когда я выплыл из ледяной воды на каменный берег, дрожа от злости, ярости и холода, меня встретил седобородый старец, укутанный в длинное пальто. Второе он держал в руках.

– Надевай! – повелительно крикнул он мне, и я стремительно облачился в пальто. – Ты Еллий?

– Я, – стуча зубами, подтвердил я.

– Очень приятно. Мы тебя ждали. Тебе придётся поторопиться, ты запоздал.

– К-куда?

– Обряд начали без тебя. Скоро будет принесена жертва.

– Какая ещё жертва? – Я мгновенно обсох и даже покрылся потом. – Я за сестрой, за Аллой. Мне сказали, что она здесь.

Старик нахмурился.

– Здесь была одна Алла, пророчица. Она умерла больше пяти лет тому назад, похоронена на дворе замка. Но она не твоя сестра, хотя однажды она предрекла, что ты явишься к нам и будешь называть себя её братом.

Час от часу не легче! Оказывается, она умерла пять лет тому назад. Обалдеть!

– Она жива! – проговорил я. – Она сбежала из дурдома позавчера.

– Ты заблуждаешься, мой юный друг, – покачал головой старик. – Но пройдём в замок, негоже тебе стыть на ветру.

И мы пошли в сторону замка. Надо сказать, это странное сооружения я заприметил уже на подлёте. Оно висело над землёй. Конечно, не полностью, в центре его основания располагался почти десятиметровый штырь, который упирался в землю. Вот на этом-то и штыре покоился огромный замок, напомнивший мне Тауэр, какой я видел на открытках. Весь устремлённый ввысь, со множеством башенок, переходов, объёмных балконов… Совершенно непонятно, как он держался на тоненьком штыре?

– Как он держится в воздухе? – спросил я старика.

Тот пожал плечами.

– А там кто-нибудь живёт?

– Живут, – помедлив, ответил старик. – Призраки.

Я остановился.

– Нет, туда я не пойду! – заявил я со всей решительностью. – Что я там потерял?

– Они никого не трогают! – удивлённо сказал старик. – Их незачем бояться! Их и не видел-то никто.

– Не видел? И не слышал? И люди не пропадали?

– Нет, конечно! Ничего такого не было.

Я задумался.

– А откуда тогда известно, что там живут призраки? – спросил я.

– А откуда ты знаешь, какая твоя рука – правая, а какая – левая? А?

Я задумался.

– Мама в детстве, наверно, сказала, – наконец, ответил я.

– Нет, откуда ты знаешь, как посылать своим мозгом сигналы в правую руку или в левую руку?

– Не знаю. Никогда не задумывался.

– Вот. И мы не знаем, откуда там призраки и что они там делают. Но они там есть, это однозначно.

– Ну, может быть, есть косвенные признаки… Там, передвинутые вещи…

– Ничего подобного никогда не было! – проворчал старик. – И вообще, поторопись! А то не успеем.

«Куда меня все гонят сегодня?» – подумал я, но последовал за стариком.

Замок окружали развалины крепостной стены. Я не мог себе представить, зачем на одиноком, далёком от материка острове нужен замок, да ещё окружённый стеной? Да ещё на штыре, который того и гляди, обломится…

Мы поднялись по ступенькам к дверям замка, и тут случилось непредвиденное: море зашипело, разошлось, и на моих глазах из волн выплыл гигантский змей с двумя головами! Он ринулся на нас.

Я замер, не в силах пошевелиться. Старик забарабанил по двери, она распахнулась, и чьи-то руки втащили нас обоих в замок. Стены несколько содрогнулись – видимо, змей атаковал лестницу, где мы стояли, и бился в дверь.

– Бегите! Бегите за мной! – прокричал звонкий мальчишеский голос, и старик потянул меня за плечо.

Я, спотыкаясь, помчался за ним. Грохот не прекращался. Кругом что-то падало, в воздухе стоял запах многолетней пыли, а пол под ногами был какой-то неровный и неустойчивый.

В конце концов, мы прибежали в какое-то помещение, напоминающее алтарь. В центре его стоял трон, а на троне сидел скелет.

– Успели. Жертву ещё не принесли, – прошелестел еле слышно старик.

– Какую жертву? Куда успели?

– Тебе жертву. Тебе успели.

Стук прекратился.

– Очень сложно всё объяснить, – промолвил старик. Наш неведомый спутник куда-то скрылся. – Это – Эрик, он ручной! – Старик махнул рукой в сторону скелета, и тот, приподнявшись с места, махнул мне рукой…

…Когда я очнулся, на меня смотрели беспокойные зелёные глаза. Они были мне незнакомы.

– Лежите, лежите, – проговорил нежный девичий голос. – Вы потрясены, я понимаю. Но Вы сейчас будете потрясены ещё больше, особенно, когда я скажу, что Вам нужно делать. Билет у Вас при себе?

– Да, – проговорил я удивлённо. – А что?

– Давайте его!

– Он в правом нагрудном кармане. Вытащите сами.

Девушка вынула билет, внимательно его осмотрела и кивнула удовлетворённо:

– Не пробили…

– Ах, они забыли! – воскликнул я. – Они хотели пробить билет, когда здесь приземлился.

– Нет, это хорошо! – возразила девушка. – Сейчас Вы отправитесь в Каблуков и отдадите этот билет санитарке, чтобы она на следующий день отдала его Вам. А также Вы запретите ей говорить, кто дал ей билет. Найдите её дочь и спрячьтесь у неё. В ту же ночь, в 4 утра, когда будет обход, выведите свою сестру и спрячьте её в кустах. Как это сделать, я полагаю, вы слышали от Аделаиды.

– Стоп. Я ничего не понимаю… Что я сейчас должен сделать?

– Вы должны спасти свою сестру! Иначе лукавый доберётся до неё, и никто её не спасёт… Ах, если бы отец был с нами, но его предали…

– Какой отец? Какой предатель?

Я вскочил с места.

– Требую, чтобы мне объяснили, что здесь происходит!

– Ах, после! – отмахнула девушка.

В комнату вошёл старик, встретивший меня на берегу. В его руке был посох.

– Готов? – спросил он, кивая на меня.

– Да, дедушка.

Старик мрачно посмотрел на меня и, размахнувшись, со всей силы долбанул меня посохом по лбу. И я провалился в бездну.

3.

А когда я очнулся, то понял, что нахожусь в отеле «Остров Аполлона». Слава Богу! Вся это ерунда мне приснилась! Я спустил ноги на пол, надел привычным жестом свои электронные часы, и остолбенел. Часы показывали 2.30 ночи. А дата была – 18 сентября. Я оказался в прошлом.

Повалившись на кровать с глухим стоном, я забил себя кулаками в грудь. Придя немного в себя и не пытаясь ничего понять, я решил сделать то, что мне велели. А может быть, я сошёл с ума и мне проще сдаться? Решив следовать этой мысли, я быстро оделся, взял все свои вещи и документы и незаметно для храпящего охранника покинул отель.

В 3.30 я уже был около дурдома. Поскольку проникнуть внутрь никакого способа не было, я решил позвонить. Но едва я поднял руку, как ко входу подъехала милицейская машина, и оттуда выскочил наряд. Они бросились к воротам, а я спрятался в тень, благо было темно. Служители порядка заорали: «Открывайте!» и забарабанили в ворота. Им быстро открыли, не то, что мне. Милиционеры ворвались внутрь, снеся с ног добродушного санитара, и я проскользнул вслед за ними, пока малой приходил в себя.

Спрятавшись в кустах, я наблюдал, как служители порядка выводили из больницы двоих упирающихся людей. Когда они ушли и всё стихло, я подкрался к открытому окну и проник внутрь. Это оказался кабинет главврача. Аделаида Викторовна спала в кресле. Стараясь двигаться бесшумно, я подошёл к двери, и тут под ногой противно скрипнула та самая половица. Как я мог про неё забыть!

Аделаида Викторовна испуганно вскочила и пробормотала:

– Кто Вы?

Её руки зашарили под столом. Наверно, у неё было какое-то оружие.

– Подождите! Не кричите! – внезапно нашёлся я. – Меня зовут Иннокентий. Я следователь.

– Ах, Вы следователь! Но мне сказали, что все ушли.

Аделаида Викторовна заметно расслабилась.

– Я остался инкогнито. У меня есть информация, что этой ночью произойдёт побег.

– Побег? – иронично улыбнулась главврач. – Уже была попытка. В ходе её выяснилось, что молодые люди укрываются от службы в армии, ну и… В общем, пришлось вызывать милицию…

– Ну, я по другому делу, – как можно очаровательней улыбнулся я. – Давайте так: мы с Вами не виделись, и я продолжу своё дело.

Аделаида Викторовна чуть заметно кивнула и вдруг потребовала железным тоном:

– Документы!

Я растерялся.

– Документы! – повторила главврач.

Я сунул дрожащую руку в правый нагрудный карман и нашёл рядом с билетом ещё какую-то бумажку. С удивлением я достал её. Это оказалось сложенное вдвое удостоверение сотрудника милиции.

– Вот, – протянул я ей документ.

Аделаида Викторовна внимательно всё изучила, потом, покраснев, кивнула. В сиянии звёзд она была просто чудесна.

– А давайте я Вам что-нибудь напишу! – вдруг в порыве чувств выпалил я.

– Что же?

– Да что угодно! Дайте бумажку и ручку!

Она, как-то съежившись, дала мне и то, и другое. Я быстро написал ей левой рукой: «Когда мы увидимся снова, ничего не говорите, ибо это будет судьба. Вы всё поймёте когда-нибудь!».

Отдав ей послание, я выскользнул за дверь и взглянул на часы. Было без двух минут четыре. Я нашёл лестницу на второй этаж и увидел широкую спину сестры. Дежурная по габаритам вполне могла сойти за двух полноценных санитаров.

Сестра зашла в палату №6, ту самую, где лежала моя сестра. Я спрятался в тёмном закоулке. На часах уже было 4.00, но больной не поднимал шума. Ждать больше было нельзя, и я решил сам напугать больного. Но как? Вдруг по лестнице загрохотали шаги. Кто-то поднимался!

Я ринулся из закоулка и вломился в дверь палаты напротив. В ней был один пациент, и он был привязан к кровати. Он не спал, а ошалевшими глазами смотрел на меня.

– Ты чего? – спросил я его.

– А! Помогите! Вот он, огненный человек пришёл! Держите огненного человека, держите!

– Сумасшедший! – крикнул я в ответ и спрятался обратно в свой закоулок.

Из шестой палаты выскочила дежурная, по лестнице вбежали два санитара. Втроём они ринулись в палату ненормального, а я проскользнул в палату своей сестры.

Она не спала. Увидев меня, она мрачно усмехнулась.

– Чёрный ангел пришёл. Ну что ж, пошли!

Это звучало очень странно. Я не видел Аллу восемь лет. С тех самых пор, как она стала говорить о чёрных ангелах, о смене колебаний вселенского маятника, о дочитанной Книге Времён, о каких-то богах, которые не то, что есть на самом деле, я отвёз её сюда в надежде, что ей станет лучше. Но ей становилось только хуже и хуже. Я чувствовал свою вину, и сейчас сердце моё заныло. Но эмоциям в такой ситуации нельзя было давать волю!

– Идём! – повелительно приказал я шёпотом и сделал внушительный жест рукой.

Алла поднялась, как сомнамбула, и подошла ко мне, покорно склонив голову.

– Молчи! Что бы ни случилось, молчи! Поняла?

Алла кивнула. Я прикрыл дверь и дождался, пока дежурная с санитарами пройдут мимо.

– Здесь я была, – проговорила дежурная, двигаясь по ту сторону двери. – Идём в следующую! Там много народу, оба со мной зайдёте…

Выждав несколько секунд, я выскользнул в коридор и поманил сестру за собой. Мы спрятались в закоулке. На часах было 4.07. Оставалось дождаться 4.30, когда произойдёт пересменка. И вдруг мне в голову пришла авантюрная идея. А что будет, если выключить свет в это время? Тогда Алла сможет беспрепятственно покинуть дурдом и спрятаться в кустах! Я объяснил ей это шёпотом, и она кивнула.

В 4.28 я прокрался вниз и спрятался под лестницей, там, где был щиток. Сменная дежурная уже пришла. Когда она расписывалась в журнале, я дёрнул рубильник и с замершем сердцем принялся ждать.

Поднялась суматоха, но я смог расслышать, как хлопнула дверь. Вернув рубильник в исходное положение, я вдруг столкнулся лицом к лицу с разгневанным санитаром. Вдруг кто-то потянул меня за штанину, и я очутился в замке. За штанину меня держал скелет.

Я попробовал было закричать, но слова застряли у меня в горле.

– Тихо, тихо! – схватила меня за руки девушка с зелёными глазами.

От прикосновения её тёплых рук сразу стало как-то спокойнее.

– Он же не кусается! – убеждала она меня. – Он же ненастоящий. Это робот!

– А! – с облегчение вздохнул я.

На лбу у меня выступила испарина.

– Что это всё было?

– Хронос отправил тебя в прошлое, чтобы ты спас свою сестру.

– Какой Хронос? – тупо спросил я.

Девушка пристально поглядела в глаза и вдруг страстно поцеловала меня в губы. Конечно, это было неожиданно, но я ответил ей с не меньшим энтузиазмом. Так мы и стояли, пока рядом с нами не раздался вежливый голос:

– Простите, что мешаю… Я понимаю, Афоня, что тебе не хватает любви, но время не ждёт…

Девушка оторвалась от моих губ и отошла на шаг назад, ехидно на меня глядя.

– И не надо так смотреть! – не удержался я.

– Он на Гему похож, – вдруг заявила девушка, которую звали, судя по всему, Афоня. Хм, честно говоря, странное имечко.

– Не упоминай лукавого! – строго прикрикнул на Афону старец, видимо, Хронос. – Плут, пусти Еллия!

И только тут скелет, державший меня всё это время за штанину, разжал пальцы. Да уж, экзотика! Я, странник, вернувшийся из прошлого, целую незнакомую мне девушку с зелёными глазами, находясь в замке, чудом держащемся на тонком штыре, а меня за штанину держит скелет! От всего с ума сойти можно… Или я уже сошёл? И мне всё только снится?

– Давай ему всё объясним, дедушка, – предложила Афоня.

– Нет времени, – отрезал старик. – Ему нужно поговорить с Создателем!

– С каким ещё Создателем? – слабым голосом промолвил я. – С Богом что ли?

– Да причём тут это? – раздражённо проговорил Хронос. – Говорю же тебе, с Создателем! Но сначала – с Гемой.

– Не рано ли? – усомнилась Афоня. – Время есть ещё?

– Два часа осталось, – ответил старик. – А я ещё гекатомбу не заготовил. Скоро Земля завершит свой Вселенский цикл, и Книга жизни будет прочитана до конца. Ты спас Аллу?

Я кивнул.

– Эх! – воскликнул вдруг старик. – Если бы я знал всё раньше! Почему, Афоня, истина открылась нам сегодня только?

– Потому что так Артя решила, – ответила Афоня. – Ей Мойры нашептали. Ты же знаешь.

– Знаю, – сокрушённо ответил старик и, размахнувшись, снова двинул мне посохом по лбу.

4.

На этот раз я очутился на небольшом островке, со всех сторон окружённом пламенем. Горело всё: небо, вода, даже сам раскалённый воздух, казалось, жёг меня. Но я вдыхал его, и мои лёгкие не болели, напротив, мне казалось, что я становлюсь сильнее.

– А вот ты где! – раздался сверху весёлый мальчишеский голос. – Я Гермий. Друзья зовут меня Гема. Тебя Афоня с Хроном направили?

– Д-да… – неуверенно ответил я.

Сверху спланировал мальчуган точь-в-точь такой же, как был нарисован на картинке той книги, что была у Аллы.

– Чего стоишь как не родной! Пожми лапу-то! Брат же я твой! – продолжал вещать мальчуган.

Я пожал ему руку.

– Ну скажи чего-нибудь! – Гема толкнул меня в плечо. – Как тебе в моём царстве? Меня тут лукавым называют. А я просто люблю людей искушать. Я же всё-таки бог плутовства! Да и ты недалеко от меня ушёл. Правда, я не знаю, зачем ты на небо полез, когда Афоня с Гефой стали папу с трона сбрасывать. Им, видишь ли, не понравилось, что Аря соблазняет Афоню, а она ничего поделать с собой не может – богиня любви, всё-таки. А папа-то и не хочет любимого старшего сына карать. Да как он этого вояку-то покарает? Ему, Аре-то, и пытки любые нравились, вояка же, воитель…

– Извиняюсь, – произнёс я неуверенно. – Боюсь, я не понимаю, о чём Вы говорите. Боюсь, я даже Вас в первый раз в жизни вижу.

– В этой – да, – согласился Гема. – А так – мы очень даже знакомы. Помнишь, что Протя предрёк папе, когда тот его на цепи повесил? Ну, Протя ещё людям огонь приволок, который у Гефы спёр…

– Помню, – на всякий случай согласился я.

– Откуда? – Гема пристально поглядел мне в глаза и рассмеялся. – Да не помнишь ты ничего! Так вот, Промя-то и сказал папе, что якобы родится у Фетиды от бога сын, который папашку-то нашего и спихнёт с Олимпа. Ну, Протя, ясное дело, врать не умел, но слукавил.

– В чём? – прохрипел я.

– В том, – назидательно поднял палец Гема, – что сын должен быть от бога. Любой сын пойдёт. Родила Фетида-то, как тебе известно, кого?

– Откуда я знаю! – пожал я плечами.

– Как откуда? – всплеснул руками Гема. – В школе не учился что ли?

– Зачем? – обиделся я. – Учился.

– А мифологию-то изучал?

– Нет, – честно признался я.

– Оно и видно. Вот оно – поколение, всерьёз уверенное, что «Александра Пушкина» написал Евгений Онегин. Ну так вот, родила Фетида Ахиллеса и искупала его у дяди Аида в речке. Но за пятку-то она его держала, и пятка-то эта была уязвима. Ну и вот.

– Что «ну и вот»?

– Ну, мы с тобой одни про эту пятку-то знали, и про пророчество-то истинное Проти. Но только ты за порядок был, за папу, и всё такое… Ну, и направил, значит, стрелу-то Париса прямо в пятку Ахиллесу, и погиб он, герой-то.

– А что дальше?

– А что дальше? А дальше – воскресили мы Ахиллеса-то с дядей Аидом, воскресили. И рассказали ему всё-то, всё. И пошёл он папу воевать. А мы в это время от Тартара крышку отковыряли, которую другой мой дядюшка, Посей кличут, притулил туда. И выпустили, значит, богов древних и титанов разных. А сторуких-то напоили до полусмерти, до сих пор не проснулись. На небе такой хай поднялся, аж жуть! Папаша быстренько от престола отрёкся и в Тартар спрятался, крышку надвинул и держит изнутри, чтобы не открыли. Вот так вот. А ты престол-то папин занял и начал порядки свои наводить. Меня в Аид упрятал, чтоб я не вякал больно о пророчествах, дядю Посея, Аида и прочих сюда же, реформы разные провёл. Стали тебя почитать как бога единого, всеблагого и прочая, а нас – как демонов разных. Но…

– Что – но? – затаил я дыхание.

– Урана ты выпустил, вот что, из Тартара-то. Мы думали, что Хронос его того… убил значит, а Уран живучий оказался. Лежал он себе на дне Тартара, и силы восстанавливал. А когда хай-то поднялся, потихоньку вылез и тикал в параллельный мир, в подпространство. А сейчас, когда Земля переходит в иную стадию существования, он жаждет вернуться и отомстить…

– А почему вы все об этом помните, а я не помню? – спросил я.

– Амнезия, – с мрачным видом сказал Гема и вдруг расхохотался. – А я почём знаю! Спроси о подробностях у Ари. Он сейчас правит. Это он тебя с неба попёр лет тридцать тому назад…

– Не надо спрашивать, – ответил я. – Я уже понял. Мне тридцать лет. Я родился человеком, когда он меня…

– Когда он тебя попёр! – радостно закончил Гема.

– Когда он меня попёр, – согласил я. – Слушай, а как меня звали-то?

– А ты ещё не понял? – удивился Гема. – Ах да, мифологию же ты не учил! Аполлон тебя зовут, солнышко ты наше незаходящее, а сестру твою, якобы Алла – Артемида. Кстати, Хронос забрал её из кустов?

– Ну, наверно, – пожал я плечами.

– Это очень важно! Я поторопился вернуть ей память, когда она была человеком, и она постепенно сошла с ума. Поэтому я с тобой этой штуки не стал проделывать…

– Так это ты виновен, что моя сестра – умалишённая? – закричал я и бросился с кулаками на Гему.

– Осторожно! – прокричал Гема, взмывая вверх. – Я же не нарочно! Хронос должен был отправить её на двадцать лет в прошлое, где она бы написала книгу, где всё это изложила, и чтобы Хронос в будущем прочитал всё, всё осознал, вспомнил, и научился пользоваться Посохом Времён…

– Это тот, которым меня по лбу лупили? – мрачно уточнил я.

– Он самый! – просиял Гема. – Ну так вот, это была необходимая жертва.

– И что теперь? Что теперь делать?

– Теперь тебе надо поговорить с Создателем, то есть, с Ураном, и уговорить его не мстить.

5.

«Я скоро предстану лицом к лицу с Создателем мира, разгневанным Ураном. Он чувствую, что он и слушать меня не пожелает. Напрасно взывать к его родительским чувствам по отношению к Хроносу. Мы, боги, делили власть как хотели, не считаясь ни с чём. Сначала Урана сверг Хронос. Затем Хроносу вспорол живот Зевс. Затем Зевса сверг Ахиллес. Ахиллеса вернул в мир теней Аполлон, то есть я. Я же лишил богов памяти, и стали они жить, как смертные. У которых память не утратилась – тех оправил в Аид, новый ад. И стал Гермес лукавый сатаной, и стал Аполлон единым Богом. А потом Арес восстал, и лишил Аполлона и власти, и памяти, и сестры. Но только остальные боги в аду, поняв от Зевса, скрывающегося в Тартаре, какую опасность несёт миру возвращение Урана, объединились перед лицом общей опасности, рискнули изменить ход времени, раскрыв всю истину Артемиде, чей дух жил в девушке по имени Алла. Аллу отправили в прошлое, где она пророчествовала обо всём, и написала книгу. Прочитав эту книгу, старец Хронос осознал своё могущество, и изменил настоящее Аллы так, чтобы прошлое сбылось.

Но будущее – оно ему подвластно? Будущее – в моих руках, в руках того, чьи гордые амбиции, наследственные амбиции, привели к таким трагичным событиям.

Будущее – в руках светлого бога! Единого бога! В моих руках!»

Прокричав сию тираду, я велел скелету Плуту поставить восклицательный знак в конце и обратился к Хроносу.

– Завещание я составил, – сообщил я.

Хронос скривился и произнёс:

– Я имел в виду под словом «завещание» несколько иную форму обращения к потомкам. Ну да ладно. Слушай, пока ты тут распинался перед скелетом, мне Афоня одну вещь шепнула… В общем, выяснилось, что у Ари фобия есть.

– У кого?

– Ну, у Ареса. Мы его Аря называем.

– Давайте тогда уж Харя, – предложил я.

Хронос подумал немного (его Ролликсы так громко тикали, что можно было подумать, будто это у него мозги шевелятся), а потом махнул рукой:

– Ну, Харя так Харя. В общем, Афоня сказала мне, что он огня боится.

– А откуда у неё такая информация?

Хронос наклонился ко мне и конфиденциальным тоном сообщил:

– Афоня просила тебе не говорить… Однако… – Он опасливо поглядел по сторонам. – В общем, она же супруга Гемы, а Аря…

– Харя…

– Харя был её любовником. Ну и разоткровенничался он однажды, разгорячённый… кузницей… Вот. Сознался, что огня боится.

– Понятно, – кивнул я. – А при чём тут я?

– Нам нужен бог огня, чтобы свергнуть Харю, и тогда ты сможешь поговорить с Ураном от имени богов.

– А у нас есть бог огня какой-нибудь? – наивно спросил я.

– Вообще-то есть, – улыбнулся Хронос и выразительно глянул на меня.

– Я? – заорал я. – Я огня, наверно, ещё больше, чем Харя. боюсь! Я даже курить не курил, лишь бы спички не зажигать! А есть ещё какой-нибудь, хоть самый завалящий бог?

– Вообще-то, есть, – мягко произнёс Хронос. – Это Гелиос, наше солнце.

– Так в чём проблема? Пущай он идёт с Харей воевать!

– Вот он и рвётся! – патетически воскликнул Хронос. – Мы его еле сдерживаем!

– А вот не надо, – назидательно произнёс я.

– Надо, надо! А если трон займёт он, как его выгонять будешь?

Я немного подумал, а потом сказал:

– Ну ладно. Что делать надо?

Хронос молча двинул меня своей палкой по лбу, и очнулся я абсолютно голый на крыше какого-то железного строения. Я был весь мокрый и жирный и пах бензином.

– Что вы делаете? – завопил я, вскакивая.

Хронос и Афоня стояли метрах в тридцати от края крыши (стояли, естественно, в воздухе) и смотрели на море.

– Сейчас прибудут Пося и Геля, – бросила мне через плечо Афоня.

И действительно, через пару мгновений из моря высунулась голова того самого змея, что погнался за мной, когда я впервые прибыл на этот остров. Змей открыл пасть, и оттуда вылетел огненный шар, направившийся прямо ко мне. Я понял, что сейчас сгорю, и решил драпать. Но оказалось, что я не могу пошевелиться из-за того, что мои ноги были приклеены к железной крыше! Пока я старался отодрать свои ступни, шар подлетел ко мне, и зазвучал шипящий голос:

– Так это ты жертва?

– Какая жертва?

– Великому богу огня приносятся жертвы уже тысячи лет! Они, – шар сделал движение в сторону застывших, как статуи, Хроноса и Афони, – мои жрецы. Ну всё, жертва, недосуг с тобой болтать, я голоден!

И шар бросился на меня.

Что было дальше, помню смутно. Помню, что Геля с воплем улетел куда-то вниз и пропал среди облаков, а змей чудовищно заворчал и превратился в худощавого мужчину с выпученными, как у рака, глазами. Хронос на него истошно закричал (как он мне пояснил потом, это была древнегреческая табуированная лексика, непереводимая на русский язык), а Афоня смеялась не хуже фурии, превысившей обычную дозу возбудителей…

Потом пришла темнота, а когда она ушла, я понял, что ещё живой. И мне стало от этого очень радостно. В голове постепенно смолкал один шум, а нарастал другой. И этот другой складывался в знакомые до боли звуки, и постепенно до меня дошло, что это говорит Хронос.

– Хватит дрыхнуть! Вставай! Время не ждёт! – зудел он, как муха, и тряс меня за плечо.

Я зевнул для начала и спросил:

– Ну и что всё это было?

– Я тебя в жертву принёс, – смущённо сказал Хронос. – Вот, извини, если что. Но это был единственный способ, чтобы ты обрёл силу огня.

Я понял, что препираться бесполезно, но на всякий случай спросил:

– Точно не было?

Хронос кивнул.

– И что теперь?

– Ну, теперь мы должны окончательно разбить группировку Хари. Вот сейчас ты отправишься к нему и побеседуешь с ним. Я пойду с тобой.

– В качестве кого? – усмехнулся я. – Оруженосца?

Хронос фыркнул.

– А ты хочешь оставить Харю в нашем времени?

– А есть другие предложения?

Хронос снова хмыкнул и потряс своими ролликсами.

– Вообще-то есть. Отправим его в прошлое и поместим…

– В дурдом, – предложил я.

Хронос подумал, потом кивнул.

– Как мы пройдём во дворец Хари? – спросил я. – Он же должен быть на Олимпе.

– Ну да. Только ты же верховный бог, а не я. Чёрт тебя знает, как ты на Олимп летал…

Под потолком появился улыбающийся Гермий. Он сидел в позе лотоса и снисходительно смотрел на нас.

– Эх, боги, боги! – притворно вздохнул он. – Уже и на Олимп без меня взлететь не можете. Ладно, держитесь за руку!

Мы с Хроносом схватились за руку Гемы, и через мгновение оказались за обеденным столом, заставленным всевозможными блюдами и сервированный с претензией на оригинальность: на столе не было ложек, зато я увидел огромную вилку, воткнутую в яблочный салат.

Гема без разговоров принялся за еду, а мы с Хроносом посмотрели во главу стола, где на стуле, словно девушка, испугавшаяся крысу, стоял мощный человек в полном доспех, даже с щитом в левой руке.

– Аполлон? – вскричал он. – Ты вернулся?

– А ты, видимо, Харя… То есть, Арес? – вежливо поинтересовался я. – Приятно познакомится. Ты мне трон уступишь?

– Но Геля обещал, что…

– Мало что обещал тебе Геля, – мягко прервал его Хронос. – Тебя человек просит трон уступить. Ну так как?

Я для убедительности полыхнул огнём из носа, и это в определённой степени воздействовало на Харю, потому что он вздохнул и махнул рукой назад.

– Трон там. Только протрите его, я вчера случайно на него кубок вина пролил, когда мне анекдот рассказали.

– Надо быть аккуратнее, – сказал с укоризной Хронос.

Я направился к трону, но Харя неожиданно спрыгнул со стула, замахнулся своим копьём и попытался вонзить его в меня. Попытался – это потому, что я спалил его копьём своим дыханием, потом сказал: «Бу!» – и Харя оказался снова на стуле.

Я скорчил страшную рожу, и Харя побледнел как смерть.

– Ты меня разозлил! – драматично раскинув руки, пропел я замогильным голосом. – Пришёл твой смертный час! Молись, Арей!

Арей скрючился на стуле, а я кивнул Хроносу, и он бабахнул бога войны по голове своим знаменитым посохом.

– И куда ты его отправил?

– На 10 лет в прошлое в некий город Каблуков. Если он там будет ходить и всем доказывать, что он – бог, его быстро поместят в дурдом, там есть такой.

Я смутно припомнил одного пациента из дурдома, который закричал: «Огненный человек!», когда я зашёл к нему в палату, причём совершенно случайно… Может, это он и был?

– Ты поел, Гема? – спросил чавкающего летуна Хронос.

Гема протёр губы и заявил:

– Давненько я на Олимпе амброзии не едал. Такой запах приятный! А то в аду всё серой провоняло. Ну что, полетели в гиперпространство?

Я нервно сглотнул и кивнул.

6.

Уран возлежал на синей подушке, парящей в абсолютной пустоте космоса.

– Здорово! – небрежно поздоровался я.

– И тебе не кашлять, – медленно, с расстановкой произнёс Уран.

– Слушай, до меня дошли слухи, что ты хочешь поработить мир?

– Что значит «слухи»? Так оно и есть.

– Отлично, – сказал я и потёр руки. – Я тебе помогу.

Уран с удивлением посмотрел на меня сверху вниз.

– Да кто ты такой? – наконец, спросил он.

– Ну, во-первых, я твой… этот… – я защёлкал пальцами, вспоминая генеалогию богов. – Вроде внук. Я вроде как бог на земле.

– А! Тогда всё понятно. Тебя прислали для переговоров? Бесполезно.

– Какие переговоры! Я тут был обычным человеком, журналистом, а тут меня взяли и выдернули из привычной среды обитания, закинули на Олимп и сказали: «Теперь ты бог». Ну знаешь, это мало кому понравится!

Уран подумал.

– Да. Мне бы тоже не понравилось.

Я улыбнулся и льстиво произнёс:

– Так может… Мы махнёмся местами? Уступишь мне тут место в гиперпространстве, а сам пойдёшь Землёй управлять. Тем более, там конец света намечается. А то у тебя тут, я смотрю, покой и уют.

– Это у меня-то покой и уют? – возмутился Уран и даже приподнялся с подушки. – Каждый день я навожу тут порядок, звёзды зажигаю, чтобы они на небе случайно не погасли, сферы протираю, чтобы музыка сфер нормально звучала… Да и вообще! Тут столько дел, что тебе, правителю Земли, и не снилось!

Я начал кусать ногти, изображая раздумье.

– Ну, может всё-таки… – жалобно протянул я.

– Нетушки! – отрезал Уран. – Я только-только из Тартара выбрался… Знаешь, как я там от безделья маялся? А здесь теперь работа есть. Знаешь что, бог, отправляйся-ка ты к себе обратно на Землю и управляй там от моего имени. Отчёт будешь приносить раз в месяц. Нет, гиперпространство я тебе не доверю! Тут от предыдущего владельца столько бардака осталось, что я до сих пор не разобрался…

7.

С тех прошло много-много лет. Я сижу на троне, правлю Землей в окружении моих друзей, посылаю Урану раз в месяц отчет вместе с Гемой, пью амброзию и наслаждаюсь жизнью. Только не дает мне покою один вопрос: а кто были те двое, которые якобы хотели избежать армии и которых выволокла из дурдома милиция? И куда делись Ахилл с Прометеем?